«В условиях спада стоимость энергоресурсов для промышленности необходимо ограничить»
2 июля 2014 г.Новолипецкий металлургический комбинат одним из первых в России стал целенаправленно инвестировать в энергоэффективность. О проблемах регулирования, аппетитах естественных монополий и новых проектах по энергоэффективности рассказывает вице-президент НЛМК по энергетике, председатель наблюдательного совета НП «Сообщество потребителей энергии» Александр Старченко.
Стратегия развития
— Стратегия развития промышленности до 2020 года главным вектором определяет снижение издержек всеми доступными способами. Какие способы выбраны и реализуются на НЛМК?
— На предприятиях группы НЛМК сокращение издержек происходит не только благодаря использованию современных технологий и оборудования, но и за счет оптимизации производственных процессов и работы существующих агрегатов. Эта задача решается в том числе за счет повышения энергоэффективности производства или, иными словами, снижения себестоимости продукции в части затрат на энергоснабжение. На уровне группы утверждена соответствующая программа, в которой зафиксированы целевые значения ключевых показателей и определены конкретные мероприятия по их достижению.
— И какими способами планируете эту цель достигать? Каковы основные подходы?
— Для всех площадок группы и основных технологических переделов определили целевые значения удельной энергоемкости, которые соответствуют уровню наилучших доступных технологий для такой технологической цепочки. Следующим этапом после определения целей является разработка и реализация конкретных проектов для их достижения. Это могут быть как капиталоемкие инвестиционные проекты, которые включаются в стратегию развития группы, так и малозатратные оптимизационные мероприятия, реализуемые в рамках текущей операционной деятельности. Кроме того, мы постоянно оцениваем свои результаты, сравнивая их с лучшими практиками.
— Какие производства или предприятия наиболее перспективны с точки зрения повышения энергоэффективности?
В этом году планируем модернизировать освещение Стойленского ГОКа. Экономический эффект от этого проекта, по нашим оценкам, только в этом году составит порядка 30 млн рублей.
— И каких результатов в целом уже удалось достичь?
— В 2013 году на липецкой площадке удельные затраты энергоресурсов на тонну стали составили уже 5,67 Гкал на тонну, что на 20% лучше уровня 2000 года. Доля выработки электроэнергии на вторичных газах при этом с 2000 года увеличилась почти в три раза. Только за последний год за счет реализации энергосберегающих проектов в рамках группы мы сэкономили более 850 млн рублей. Кроме того, повышение энергоэффективности подразумевает бережное использование ресурсов и, как следствие, снижение влияния на окружающую среду. Согласитесь, это тоже немаловажный результат.
— А какие проекты по энергоэффективности вы планируете в этом году?
— В этом году мы планируем завершить очень интересный с технологической точки зрения энергоэффективный проект — строительство газовой утилизационной бескомпрессорной турбины. Доменный газ на выходе из доменной печи имеет существенное избыточное давление и его можно использовать, чтобы генерировать электроэнергию. Мощности турбины хватит, чтобы обеспечить энергией, например, систему замкнутого водоснабжения комбината. Это мощность, потребляемая двумя микрорайонами. Также в планах на этот год завершение проекта по замене турбогенератора на ТЭЦ НЛМК, запуск установки парового риформинга на «ВИЗ-Стали» в Екатеринбурге и ряд других проектов.
Регулирование тарифов
— С какими проблемами приходится сталкиваться при реализации программ энергоэффективности с учетом специфики металлургического производства?
— Определенные сложности существуют. Одна из них — отсутствие целостной государственной политики в сфере энергоэффективности. Несмотря на то что Россия обеспечена собственными первичными энергоресурсами, цены на электроэнергию у нас уже выше, чем в США, и постепенно приближаются к средним европейским показателям. Одновременно растут аппетиты на оптовом рынке. Только в 2013 году суммарные платежи за мощность выросли на 22%, во многом из-за неэффективного регулирования — завышенных резервов и отсутствия механизма вывода неэффективной генерации. Практически все неэффективные станции, не прошедшие конкурентный отбор, беспрепятственно получают статус вынужденных и продолжают получать деньги с потребителей.
В государственной политике нужны позитивные экономические стимулы. США, например, в течение десятилетий обеспечивают своей экономике устойчиво стабильную цену на электроэнергию. А в России усилия потребителей по повышению энергоэффективности просто не успевают за аппетитами естественных монополий. У нас продолжает существовать перекрестное субсидирование — льготные тарифы для отдельных групп потребителей за счет повышенного тарифа для крупной промышленности. С 1 января этого года субсидирование по механизму «аренды последней мили» в соответствии с действующими нормами должно было прекратиться. Но в середине прошлого года эти нормы пересмотрели и для 16 регионов «последнюю милю» продлили с поэтапным сокращением до 2017 года. За это время необходимо было оптимизировать расходы электросетевого комплекса, но, к сожалению, спустя всего полгода после принятия решений и выхода соответствующего федерального закона появились тревожные сигналы в виде инициатив об очередном продлении «последней мили» для ряда регионов, что, на мой взгляд, категорически недопустимо.
— Какая поддержка со стороны государства нужна реальному сектору для повышения энергоэффективности?
— От разговоров о контрциклическом регулировании пора перейти к практическим действиям. Электросетевой комплекс и сфера производства электроэнергии имеют обширный резерв для повышения собственной эффективности. Для его использования и создания позитивных стимулов для экономического роста тарифы естественных монополий — основной сдерживающий фактор — следует минимизировать, «заморозив» их еще на три года. При этом необходимо соблюдать мораторий на любые нормотворческие инициативы, увеличивающие платежи для бизнеса в обход тарифных ограничений.